Зеркало Мерлина - Страница 69

Нет! Она вновь поставила мысленный барьер. Фигуры исчезли, но Элосса ничуть не сомневалась, что иллюзии опять появятся перед ней на тропе, по которой она должна идти.

Элосса потеряла больше энергии, чем полагалось бы, даже учитывая опасный спуск с горы. Она почувствовала, что все сильнее опирается на посох, даже когда останавливается передохнуть, и ей тяжело дышать, словно она тоже отчаянно бежала, спасаясь от порождений тумана.

Голова ее дернулась. Элосса почувствовала что-то вроде неожиданного удара, толкнувшего ее влево, и увидела между могильными холмами тропу, идущую на запад. Несмотря на все усилия, контроль над собственным телом ускользал от нее, она повернулась, но не по своей воле, а под принуждением, достаточно сильным, чтобы взять верх над тем, что вело ее сюда.

Элосса боролась всем оружием Высшего Сознания, какое могла собрать, но в этом сражении не ей было дано победить. И она пошла по чуть заметной тропе, притягиваемая нитью, которую не могла оборвать. Она хорошо знала, что эта нить не имеет ничего общего с притяжением Юртов — это был совершенно чуждый контакт.

Элосса шла, не пытаясь больше освободиться. Осторожность, которой ее учили, говорила, что ее воля и сила в самом ближайшем времени могут подвергнуться сильному испытанию, так что сейчас лучше их приберечь.

Могильники стали выше и скрывали от нее купол, иной раз она видела только полоску неба над головой. Тропа неожиданно закончилась темным отверстием в одном из курганов. Увидев его перед собой, Элосса догадалась, что сила, притянувшая ее сюда, хочет заставить ее войти в эту страшную дверь. Она решилась на последнюю борьбу и так была занята, собирая свои силы, что не заметила того, кто крался за ней.

От удара в спину она выронила посох, и прежде чем ей удалось повернуться или высвободить мысленную силу для защиты, в ее голове пронеслась яркая вспышка, а затем Элосса погрузилась в ничто.

Из этого состояния ее вывел звук глубокого тона, от которого вибрировал воздух, он возникал и затихал через определенные промежутки времени. Ее тело отзывалось на медленное умирание звука дрожью и сжималось перед его новой волной.

Элосса открыла глаза. Ни неба, ни дневного света. Темнота, прорезаемая слабым мерцанием огня, который она видела уголком глаза. Вибрирующий звук по-прежнему окутывал ее, мешал думать, не давал ей послать мысль-поиск, чтобы узнать, где она и кто принес ее сюда.

Девушка хотела подняться, но не смогла. И держала ее не мысль-плен, а вполне реальные оковы. Кольца схватывали ее запястья и лодыжки, кольцо пошире — колени и еще одно — грудь. Она была прикована к твердой поверхности. Проведя по ней кончиками пальцев, она поняла, что лежит на камне.

Давление звука исчезло. Элосса повернула голову к свету. Он исходил от металлической лампы в форме чудовища, светились его глаза и раскрытый рот.

Круг света был так мал, что Элосса не видела ничего, что скрывалось за лампой. Там лежала непроглядная тьма, столь же плотная, как туман в горах. Теперь, когда сверхмощное звуковое биение, наконец, утихло, она смогла собрать силы и послать мысль-поиск..

Раски!

Теперь было ясно, что она должна делать. Те, кто идет в Паломничество, дают обещание, что ничто не помещает их поискам. Успешность выполнения была необходима как всем Юртам, так и каждому в отдельности, тот, кто совершил его и вернулся, добавлял этим мощи и силы всему клану. Элосса сама чувствовала прилив разделенной силы, когда после возвращения паломника устраивался пир.

Она должна выполнить то, за чем была послана. Если ее успех зависит от того, возьмет ли она верх над этим низшим «слепым» мозгом, значит, именно это она и должна сделать.

Определив добычу, Элосса послала вслед имеющемуся слабому контакту более сильное зондирование и… задохнулась от удивления. Сдвоенный мозг! Двойная жизнь. Одна охраняет другую. Охраняет или держит в плену? Последнее было всего лишь догадкой, но что-то говорило Элоссе, что это сущая правда.

Но ведь у Раски нет ни мысленного контроля, ни Высшего Сознания! Какой же более сильный мозг может быть здесь? Сначала она ошибочно предположила, что тут присутствует другой Юрт. Но, во-первых, это было бы вопреки всем обычаям, за исключением особо важных случаев — вроде того, с которым она сейчас столкнулась. Во-вторых, то, что она быстро прозондировала, прежде чем резко отключила связь, не было Юртом и не было Раски, человеком, который следовал за ней. Этот был другой… другой породы.

Она собрала всю свою защиту, рассчитывая на резкое возвратное зондирование, которое было бы естественным при таких обстоятельствах. Раски больше всего боялись не видимого, материального оружия Юртов, а их мысленного посыла, который народ равнин считал сверхъестественной злой магией. Но ответного удара с его стороны не последовало. И Раски не двигался и не говорил.

Элосса еще раз послала тонкий усик мысле-поиска, как посылают разведчики оценить силы врага. Тело Раски было спокойно, но в его мозгу она коснулась кипящей силы. Ненависть и месть, как у иллюзорного стража в горном проходе. Ненависть слепая, нерассуждающая. Все намерения Раски были теперь безумными, или, вернее сказать, их крепко держали мысли безумца.

Среди Юртов были такие, кто мог бы войти в хаос, крутящийся теперь в этом мозгу, и дать ему мир бессознательного состояния, пока не будет устранена причина, вызвавшая хаос.

Но то были старые ученые, куда более могущественные, чем Элосса. Она же не решалась задерживать контакт более чем на секунду, чтобы ее не сумел захватить этот сумасшедший вихрь ненависти и отсутствия логики, и чтобы, в свою очередь, не заразиться ими. Все это не походило на обычное нарушение умственного равновесия, и Элосса была убеждена, что в ее противнике сосуществуют две различные личности. Ей со всей осторожностью нужно было найти путь к той личности, которую она знала по горной тропе, в обход другой личности. Надо было дать силу человеку, которого она зондировала раньше — может, таким способом удастся подавить безумное существо, поселившееся у него в мозгу.