Она отошла от окна, опустив край плаща.
Теперь он видел, что она действительно создана для любви, хотя сам смотрел на нее без тени смущения, какое ощутил, увидев впервые Нимье. Герцогиня Игрена была действительно прекрасна, но это была красота римской богини. Она смотрела на него, слегка улыбаясь, и он почувствовал, что в некотором смысле она правила старым лордом так же безраздельно, как Утер Британией.
«Кончай эту игру», — умоляло что-то внутри Мирддина. В этой комнате, пахнущей женщиной и жизнью, совершенно незнакомой ему, он был так неуверен в себе, как олень, заподозривший западню. Рука его двинулась к столику, на котором стояла высокая стеклянная бутылка, привезенная из-за моря, и два прекрасных кубка.
— Ночь холодна, — сказал он. — Я хочу согреться вином.
Игрена негромко рассмеялась.
— Есть и другие способы согреться, лорд.
Она стыдливо указала на кровать.
Он тоже заставил себя рассмеяться.
— Прекрасно, но вначале, пожалуйста, выпьем. А потом мы попробуем твой способ, чтобы определить, который лучше.
Она ждала, пока он не налил вина в кубок, потом послушно взяла один из них. Он сделал вид, что пьет, а она опустошила кубок несколькими глотками.
— Милорд, ты холоден, как эта ночь.
Она подошла ближе, и Мирддин ощутил аромат ее тела. Нагая, она подняла руки и расстегнула его плащ.
— Лорд, ты сегодня сам не свой.
Мирддин хотел отпрыгнуть, уйти. Усилием воли он сдержался. Поставив кубок, он взял ее за руки и сжал их, взглянув в глаза.
Лицо ее потеряло игривое выражение и разгладилось, как будто она его больше не видела.
Мирддин повел ее к кровати.
Глаза ее по-прежнему были невидящими.
Она легла и замерла. Тело было неподвижным. И тогда Мирддин отошел от кровати.
Окно было наполовину открыто. Занавес и ставни откинуты в сторону. Мирддин потрогал, не захлопнутся ли они от ветра, и убедившись, что этого не случится, направился к двери.
Женщина в постели сонно бормотала, слова ее предназначались не ему, а видению, которое он поместил в ее мозгу.
Снаружи послышалось негромкое гудение.
Мирддин быстро вышел.
Стражники его не видели.
Добравшись до своего наблюдательного пункта перед крепостью Глориса, Мирддин обернулся. Ярко светила луна. В отдалении виднелись костры: так простой народ праздновал Вельтейн. Он выбрал хорошую ночь: в крепости оставалось лишь немного постоянных обитателей.
Окно, выходившее в сторону моря, он не мог видеть. Да и не его делом теперь было то, что за ним происходило. Теперь нужно было сохранить иллюзию Утера. Мирддин добрался до скрытого лагеря и долгие часы просидел рядом со спящими.
На рассвете Утер зашевелился. Глаза его открылись, но он не узнавал окружающих.
Протянув руки, он пытался кого-то удержать.
Мирддин быстро вскочил на ноги. Кончиком пальца он коснулся головы короля и отдал мысленный приказ:
— Проснись!
Утер часто заморгал, после цветного сна увидев мир в сером свете утра, зевнул и посмотрел на Мирддина. Лицо его нахмурилось.
— Итак, колдун, твое волшебство как будто подействовало.
Голос его звучал хмуро.
— Ты выполнил обещание.
Ни радости, ни удовлетворения не слышалось в его словах. Он отводил глаза от взгляда Мирддина.
Мирддин понял, что, удовлетворив свою страсть, Утер стыдился своего поступка. Ему не хотелось видеть человека, который все про него знал.
— Если ты доволен, и я выполнил твой приказ, господин король, позволь мне удалиться. Мне не нравится жизнь при дворе, — устало сказал Мирддин.
Он ожидал, что Утер отвернется от него, но не думал, что это произойдет так внезапно.
Ему не хотелось полностью утратить расположение короля, потому что дело его еще не было закончено, и для его завершения нужно было сохранить связь со двором.
— Хорошо.
Утер делал вид, что совершенно безразличен.
Он даже не взглянул на Мирддина, а смотрел только на спящих.
— Уезжай, когда и куда хочешь.
Мирддин вел себя с достоинством. Не поклонившись, он повернулся и пошел к лошадям.
Взяв свою лошадь, — он решил, что Утер разрешит ему уехать на ней, — он двинулся в путь. Не успел он добраться до вершины небольшого холма, как услышал топот копыт и увидел человека, скакавшего на взмыленной лошади.
— Где король? — крикнул он Мирддину. — Где Утер?
То, что незнакомец знал об этом тайном походе, удивило Мирддина. Всадник был уверен, что Утер где-то по-соседству.
И было ясно, что у него какое-то срочное сообщение, ради которого можно нарушить тайну.
— Зачем тебе король? — спросил Мирддин.
Его планы зависели от того, что будет происходить с королем.
— Саксы протрубили в боевой рог?
Человек покачал головой.
— Герцог Глорис убит вчера в схватке. Король должен знать об этом.
Мирддин показал, где находится король.
— Там ты найдешь его величество.
Вестник ускакал раньше, чем Мирддин закончил фразу. А Мирддин пустил свою лошадь рысью. Он думал об этой странной ситуации. Герцогиня Игрена скоро узнает, что в те часы, когда она принимала своего мужа, он был мертв.
Утеру теперь легко будет овладеть женщиной, которая ему нравится.
Как обернется дело теперь? Что будет с ребенком, который должен родиться?
Будет ли король, вспоминая эту ночь, считать ребенка своим? Что случится, когда Утер обсудит его происхождение с герцогиней? Мирддин почувствовал, что король собой недоволен — он стыдится своего поступка. Каким чувством обернется этот стыд сейчас?